В своем определении № 310-ЭС22-4259 Верховный суд указал, что срок действия договора (статья 425 ГК РФ) и срок исполнения обязательств по договору (статья 314 ГК РФ) являются различными юридическими категориями, поэтому подходы, согласно которым срок исковой давности необходимо исчислять с даты окончания срока действия договора, в который займодавцу и стало известно о нарушении его права, нельзя признать правильными.

Фабула дела:

Предприниматель (займодавец) и общество (заемщик) в 2015 году подписали договор беспроцентного займа, срок действия которого был установлен до 31 декабря 2015.

В соответствии с условиями договора займа предприниматель предоставил заемщику денежные средства в размере 1 000 000 рублей.

Общество возвратило предпринимателю только 150 000 рублей, оставшаяся часть в размере 850 000 рублей не возвращены.

Предприниматель 22 января 2021 года направил заемщику требование о погашении оставшейся суммы займа. Однако общество проигнорировало данное требование.

Предприниматель обратился в арбитражный суд с исковым заявлением о взыскании суммы долга.

В свою очередь ответчик заявил об истечении срока исковой давности.

Позиции судов первой, апелляционной и кассационной инстанций:

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлением апелляционного суда, заявленные истцом требования удовлетворены.

Удовлетворяя требования истца, суды первой и апелляционной инстанций, исследовав и оценив доказательства, представленные предпринимателем в обоснование требований, пришли к выводу об их обоснованности; отклонили заявление ответчика о применении исковой давности, как не основанное на законе.

Кассационный суд отменил решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции, принял новый судебный акт об отказе в удовлетворении требований предпринимателя.

Отменяя судебные акты нижестоящих судов и отказывая предпринимателю в удовлетворении требований, суд округа исходил из пропуска истцом срока исковой давности, о применении которой заявлено ответчиком, что является самостоятельным основанием к вынесению судом решения об отказе в иске (абзац 2 пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ)).

При этом суд кассационной инстанции указал на то, что в договоре займа стороны не согласовали условие о сроке возврата займа; с момента, когда предприниматель узнал о возможном нарушении своего права (истечение срока действия договора займа), прошло более трех лет; срок действия договора не был пролонгирован по соглашению сторон на новых условиях; в течение срока действия договора предприниматель не обращался к заемщику с требованием о возврате займа.

Позиция Верховного суда:

В соответствии со статьей 810 ГК РФ в случаях, когда срок для исполнения обязательства по возврату заемных средств договором не установлен или определен моментом востребования, сумма займа должна быть возвращена заемщиком в течение 30 дней со дня предъявления займодавцем требования об этом, если иное не предусмотрено договором.

Как указывалось выше, в договоре сторонами не установлен срок возврата заемных денежных средств; общество в 2016 году частично исполнило обязательство по возврату суммы займа.

Требование предпринимателя о погашении сумма займа получено заемщиком 25.01.2021.

Руководствуясь положениями Гражданского кодекса Российской Федерации и учитывая установленные по делу фактические обстоятельства, суды первой и апелляционной инстанции пришли к обоснованным выводам о том, что заемщик считается не исполнившим свое обязательство по возврату займа по истечении 30 дней после предъявления займодавцем требования о возврате суммы займа и именно с истечением указанного срока начинается течение исковой давности. Поскольку предприниматель 22.01.2021 направил обществу требование о возврате суммы займа, которое получено ответчиком 25.01.2021, а иск предприниматель направил в суд 18.03.2021, срок исковой давности истцом не пропущен.

Вывод суда кассационной инстанции о том, что срок исковой давности

необходимо исчислять с даты окончания срока действия договора, в который займодавцу и стало известно о нарушении его права, нельзя признать правильным, так как срок действия договора (статья 425 ГК РФ) и срок исполнения обязательств по договору (статья 314 ГК РФ) являются различными юридическими категориями.

По смыслу пункта 3 статьи 425 ГК РФ договор, в котором отсутствует условие о том, что окончание срока его действия влечет прекращение обязательств сторон по договору, признается действующим до окончания исполнения сторонам обязательств по договору.

Договор займа не содержит условий о прекращении обязательств сторон с истечением срока его действия.

Принимая во внимание изложенное, Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации пришла к выводу о том, что при разрешении спора судами первой и апелляционной инстанций правильно применены нормы материального и процессуального права, исследованы все обстоятельства, входящие в предмет доказывания, поэтому у суда кассационной инстанции не имелось оснований для отмены судебных актов нижестоящих инстанций. Постановление суда кассационной инстанции отменено на основании части 1 статьи 29111 АПК РФ, как принятое с существенными нарушениями норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела, а решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции оставлены в силе.

Определение Верховного Суда Российской Федерации от 11 августа 2022 года № 310-ЭС22-4259

Источник: Мир юриспруденции